Em diferente sentido está reservado Salvador, a cara, não diríamos fechada, como uma nuvem de inverno, mas perplexa, a expressão de quem, ao verificar o balancete do mês, encontra um saldo inferior ao que lhe fora prometido pelo simples cálculo mental, Tem aqui uma contrafé, diz, e os olhos fixam-se no objecto dela como desconfiadamente examinariam a coluna de parcelas, Onde está o erro, vinte e sete e cinco trinta e três, quando deveríamos saber que não passam de trinta e dois, Uma contrafé, para mim, com razão se espanta Ricardo Reis, pois o seu único delito, ainda assim não costumavelmente punido por estas polícias, é receber a horas mortas uma mulher na sua cama, se tal é crime.
Многообразные чувства отражаются на лице Сальвадора - оно не то чтобы хмуро, как затянутое тучами зимнее небо, а скорее, озабочено, и выражение на нем пристало тому, кто, подбивая месячный баланс, обнаруживает, что сальдо ниже той суммы, которая ожидалась в ходе мысленных прикидок: Вот вам тут повесточка пришла, - говорит он, и на того, кем заинтересовались власти, глаза его устремлены так же недоверчиво, как на колонку несходящихся цифр: Где же ошибка, двадцать семь да пять, это будет тридцать три, а надо бы знать, что двадцать семь да пять в сумме, хоть застрелись, никак не дают больше тридцати двух. Мне? - и легко понять недоумение Рикардо Рейса, ибо он чувствует за собой вину, пока еще не всегда караемую полициями мира сего, в том лишь, что принимал у себя женщину, причем в ее свободные часы, но это ведь вроде еще не преступление?